Форум » РЕЛИГИЯ-МИФОЛОГИЯ-КУЛЬТУРА » Грехи богов и людей » Ответить
Грехи богов и людей
goutsoullac: Утверждение христианства о первородной греховности человека не противоречит дохристианской религии наших предков. В последней человек (или даже этнос) отождествлял себя с полной противоположностью своему небесному идеалу, а именно – здесь, на земле, в имманентном, считал себя воплощенным его отрицанием, как своебразную "падшую солнечную монаду", сопоставляя свою приватную экзистенцию с "основой Бытия" [Элиаде М. Мифы, сновидения, мистерии. – М.: REFL-book; К.: Ваклер, 1996. – С.45]. Иными словами, человек осознавал себя в качестве субъекта, но в то же время этаким "малым субъектом" по сравнению с трансцендентным "Великим Субъектом", к которому, однако, внутренне причастен, а поэтому он – "Человек-Связь-С-Истоком" [Дугин А. Гиперборейская теория (опыт ариософского исследования). – М.: Арктогея. 1993. – С.73-74]. Поэтому нет никаких оснований утверждать, что, якобы, язычество славян характеризовалось чрезмерной жестокостью и отсутствим понятия совести как внутреннего содержания личности [Бабій Л.Т. До питання формування і сутності української міфології // Другий Міжнародний Конгрес україністів: Доповіді і повідомлення: Історіографія українознаства, етнологія, культура. – Львів: Вид-во ІУК, 1994. – Ч.1. – С.303]. Более того, концепция "греховности" человечества - санскр. grah, латин. capio "хватать", "брать", "присваивать (то, что не положено)" – присутствует в индо-европейской традиции в двух аспектах. Первое – это восстание богов и людей против верховного бога-громовержца. Мятежники потерпели поражение и сброшены на землю. Среди них – и сын Громовержца, превратившийся в опиумное растение (мак – у балкано-балто-славянских народов, виноград – у греков, сома – у индоариев). Но он, как единый и единственный сын, прощен, и должен пройти обряд испытания (инициации), воскресает в обновленной ипостаси и получает власть над сезонными изменениями в природе [Судник Т.М., Цивьян Т.В. К реконструкции одного мифологического текста в балто-балканской перспективе // Структура текста. – М.: Наука, 1980. – С. 242, 283]. Второе – как потеря "золотого века", "потеря рая" (особенно у иранцев), отчуждение от божественного рода Великой Матери (у Гесиода – от "золотого рода" Астреи), что согласуется с концепцией "далёкого бога" (deus otiosus): создав мир и человека, бог-творец теряет свою актуальность "по собственному желанию" (или из-за своеволия младшего бога), передав власть над творениями богам-детям. У него нет культа, но он остается тем, к кому можно обратиться, если все боги остались равнодушными к людям [Элиаде М. Священное и мирское в современном мире // Поликарпов В.С. История религий: Лекции и хрестоматия. – М.: Гардарика; Экспертное бюро, 1997. – С.78 – 80]. Как правило, богом-наместником становится бог солнца [Донець Л.С. Солярний світогляд // Педагогічні проблеми технічної і гуманітарної освіти (Миколаїв). – 2000. – Вип.1. – С.95 – 102], а его социальным отражением – царь, император, "Господарь". Даже если Царь-Господарь в представлении подданых перенесся с земли на небо [Нечуй-Левицький І. Світогляд українського народу: Ескіз української міфології / Післямова О. Мишанича. – К.: АТ "Обереги", 1992. – С.9 – 10], но и тогда на земле остаются князья-ксендзы, его заместители, аналогично как в небесной иерархии Месяц-Ксёнжец (Князь) заменяет ночью Солнце-Царя. Например, японский император определялся установленным первым правителем Тенму (673-686 гг.) титулом "тэнно" (кит. "тянь хуан" – "небесный император"), то есть представитель на земле даосского (популярного в VI в.) божества "Тянь хуан да ди" (Небесный Августейший Великий Император) – правитель Полярной звезды, окружённой дворцами бессмертных "совершенных людей" (чжень жэнь; тот же иероглиф для японского "махито" – "член императорской семьи"). Князь – это не только жрец, но шаман (волхв) высшей мощи, стоящий выше простого грешного человека, ибо владеет особым умением вновь входить в состояние первичного человека, описанного в мифах о рае, то есть в экстатическое состояние. Шаманизм, как резюмирует М. Элиаде, – это "ностальгия о рае", "желание возвратить состояние свободы и благосостояния, которое было до Падения" [Элиаде М. Мифы, сновидения, мистерии. – М.: Refl-book; К...: Ваклер, 1996. – с.64,70]. Также он определяет, что там, где благодаря властителям, героям или империя история пребывает на марше, "Солнце стоит во главе" [Элиаде М. Избранные сочинения: Очерки сравнительного религиоведения / Пер. с англ. Отв.ред., автор послесл. и коммент. В.Я. Петрухин. Автор предисл. Ж. Дюмезиль. – М.: Ладомир, 1999. – С. 127.]. Правда, и сам бог солнца иной сущности, в сравнении с другими богами – среди олимпийцев Гелиос – титан, а в "Ригведе" (VIII, 101, 102) солнце Сурья – это жрец-асура всех богов-девов, аналогично как герои и шаманы (князья) "иные" среди обычных людей. А удел человека в обеих концепциях греховности – священный трепет, и чувство подчиненности человека этой безграничной силе рождает явление, которое греки и определили словом "миф", адекватного перевода которого, увы, на русский язык нет, но который можно перевести украинской идиомой "розрада" ("утешающая фабула"). В социальном же плане – это покаяние для поколений прошлых, нынешних и грядущих путём реализации примордиального архетипа общения с трансцендентным, которое представляет, например, ближневосточный Енох (др.-евр. hanok "учитель"), мужская ипостась Инанны-Иштар-Астарты-Астреи-АшиТары, первоверховный правитель человечества, правление которого отражало "универсальное и справедливое царство солнца" [Аверинцев С.С., Иванов В.В. Енох // Мифы народов мира. – Т.1. – С.435]. Взошедший на небеса, удалившийся от людей, как греческая Астрея оставила "золотой род" людей, он, согласно верованиям, неприменно возвратиться (в "Ведах" жена бога планеты Юпитер Брихаспати Белая Тара похищена богом Луны Сомой, но затем по настоянию богов её возвращают супругов, но она рождает зачатого от Сомы бога мудрости Будхи). Интересно, что в древней колядке даже напрямую говорится о поисках бога (контакта с трансцендентным): Ішов, перейшов Місяць на небі, Зірниця сестриця каже: "Ходи до мене бога шукати! Найшли бога, Пана Господаря [Нечуй-Левицький І. Світогляд українського народу: Ескіз української міфології / Післямова О. Мишанича. – К.: АТ "Обереги", 1992. – С.10]. Та же мифологема "поиска бога" (кверотеизма) перешла в христианскую традицию (волхвы-маги-цари ищут Господа Иисуса), истоки которой следует искать в мессопотамской традиции [Гуцуляк О. Гільгамеш як "архітектор буття": Спроба прояснення сутності епічного образу // Зарубіжна література в навчальних закладах. – Київ, 2001. – N. 6. – С. 42 – 45], в генотеизме (от греч. "генос" – "один (из многих) ", в отличии от "единого"), проанализированном М. Мюллером (1823-1900), когда верующие обращаются к одному из богов (личного или племенного) и ему осуществляет служение (генолатрия, в отличии от монолатрии – запрета служения другим богам и кафенолатрии – служению богам в определенной очереди в иерархии, как это видим в "Ригведе"). Существует версия, согласно которой одним из таких "найденых" богов для праславян и прабалтов стал Перун, принесенный на восток Европы варягами (норвежское Фьоргун -"Дуб", имя матери бога грома Тора; балт. Перкунас "бог грома"): "... Сам Перун также имел светоносное начало... Наверно, трактовка выходила за границы громовика, а переносилось на весь свет" [Гринів О. Національно-духовне відродження: Історія і сучасні проблеми: Лекції для священників УГКЦ. – Львів: Місіонер, 1995. – С. 30]. Вероятней всего, что русичи и лехиты отождествили балто-германского Перкунаса (Фьоргуна) со Сварожичем, братом Солнца-Дажьбога, сына Сварога ("небесного круга-зодиака", Дива), аналогично тому, как в мессопотамском пантеоне небесный бог Ан имел двоих сыновей – бога грома и бури ЕнЛиля и солнечного Уту (Шамаша). Возможно, что с приходом варягов славянами было "воссоздано", "найдено", "вспомнуто" когда-то забытую предками славян мессопотамско-шумерийскую теогоническую систему.
Ответов - 0
полная версия страницы